Таня снова бросила взгляд на пустую дорогу. «Никого!» — она перевела глаза на маленькую дочь, которая едва тащилась рядом.
— Мамочка, долго ещё идти? — промямлила девочка, спотыкаясь о каждый камень.
— Потерпи немного, солнышко. Кто-нибудь обязательно остановится и поможет нам, — ответила Таня, хотя сама прекрасно понимала, что это вряд ли случится. Их внешний вид говорил сам за себя: обе выглядели так, словно только что выбрались из разрушенного дома. Всё началось с мужа.
Татьяна, будучи врачом по профессии, никогда не могла представить, что человек может измениться до такой степени за считанные годы. Они знали друг друга недолго перед свадьбой, и она почти ничего не знала о его подростковых годах. О том, что Толик увлекается азартными играми, она узнала, когда Диане исполнилось два года. Однажды ночью он вернулся домой с совершенно безумным выражением лица и растолкал её.
— Таня, где деньги?
Она растерянно моргала, не понимая, о чём речь.
— Какие деньги?
— Те, которые мы откладывали!
— В шкафу… Что случилось?
— Мне они нужны.
Не успела она опомниться, как Толя уже бросился к шкафу. Таня попыталась его остановить.
— Стой! Мы эти деньги копили два года!
— Дашь, Таня. Если нет… меня убьют.
Её ноги подкосились, и она осела на пол.
— Убьют? Кто?!
— Просто дай мне их!
Это был первый раз. За ним последовали второй, третий… А вчера? Вчера Толя вернулся домой, не глядя ей в глаза.
— Таня, беги.
— Куда? Зачем?
— Просто беги. Я тебя проиграл в карты.
— Что?!
— Таня, я не хотел. Честное слово, не хотел. Думал, что отыграюсь. Они скоро придут. Нужно исчезнуть так, чтобы тебя никто не узнал.
Только в этот момент до Тани дошло. Она метнулась к шкафу. Где-то там лежал старый костюм Бабы-Яги, который она шила для новогоднего утренника в детском саду.
Через тридцать минут Таня и маленькая Диана покинули квартиру. Рядом как раз остановилась машина, а двое мужчин вошли в подъезд, переговариваясь между собой. Они даже не взглянули на них, словно перед ними была невидимка. И это было правильно: в своих масquerадных нарядах они действительно выглядели странно. Обе были покрыты пылью и грязью, словно бомжи. Перед уходом Таня вызвала полицию, но теперь ей было всё равно, спасут ли они её мужа или нет.
Уже больше суток они шли вдвоём с дочкой. Лишь однажды их подбросил какой-то пожилой водитель. Таня пыталась добраться до родителей. Она не взяла телефон, наличных денег у неё не было, а использовать банковскую карту она побоялась.
Родители жили в соседнем городе — всего в двухстах километрах. На машине это расстояние преодолевается быстро, но сейчас каждые десять километров давались им с огромным трудом. На автобусной остановке она заметила автомобиль. Водитель стоял рядом, явно собираясь закурить.
— Пожалуйста, подвезите нас. Мы уже целый день идём пешком. До города осталось семьдесят километров. Я вас очень умоляю. Ребёнок совершенно выбился из сил.
Валентин Константинович возвращался с так называемой «командировки». Хотя для жены это была официальная командировка, для него это был просто повод навестить Дашу — женщину, с которой он познакомился год назад во время её визита по делам заказа. С тех пор их отношения стали регулярными. Для Валентина она казалась идеалом: та самая женщина, о которой он мечтал всегда. Однако дальше этих периодических встреч дело не шло — бизнес, которым он формально управлял, принадлежал его жене, и она никогда не вмешивалась в его дела. Такое положение вещей устраивало всех, но если бы Валентин даже намекнул о желании развестись, то сразу оказался бы на улице без гроша в кармане.
Окинув Таню и её дочь презрительным взглядом, он мысленно фыркнул: «Нечего делать мне, чтобы ещё всяких бомжей возить.»
— Я еду совсем в другую сторону, — холодно ответил он.
— Ну, пожалуйста! Ребёнок действительно очень устал. Мы ничего не испачкаем, честное слово.
Валентин только хмыкнул, сел обратно в машину и заблокировал двери. Он видел, как женщина отчаянно следила за ним, пока он медленно трогался с места, направляясь в ту же сторону, куда нужно было им. Но внезапно Татьяна рванула прямо перед капотом автомобиля. Колёса взвизгнули, а Диана испуганно заплакала.
Из машины выскочил водитель, лицо его исказилось от ярости:
— Ты что делаешь? Куда лезешь под колёса?
Таня всмотрелась в мужчину, узнавая его черты:
— Миша? Мишенька, это ты… Не может быть! Миша, ради бога, помоги нам. Подвези до родителей.
Михаил опешил, рассматривая её и маленькую спутницу:
— Что с вами случилось? Почему вы здесь? И почему вы в таком состоянии?
Не давая себе времени на лишние вопросы, он быстро усадил Диану в машину, пристегнул её и протянул бутылку воды. Открыв бардачок, смущённо достал свёрток:
— Вот, мама сделала на дорогу…
Девочка жадно схватила бутерброд, но не успела съесть и половины, как заснула, уронив голову на плечо.
Михаил повернулся к Тане:
— Рассказывай, что произошло.
По пути до дома она успела поведать всю историю, от начала и до конца.
— Какой-то сумасшедший дом. Сейчас не девяностые годы, такого просто не может быть. Ты точно всё правильно рассказываешь?
— Да, Миш, всё именно так.
— Ладно, я проверю через свои связи.
— Через свои? Миш, а где ты работаешь? Машина отличная, да и сам выглядишь преуспевающим. Я тебя едва узнала.
Михаил слегка замялся:
— Чем больше знаешь, тем быстрее стареешь. Короче, вот ваш подъезд. Отдыхайте. А мой тебе совет: придумай родителям другую историю. Незачем их волновать. Завтра заеду.
Однако скрыть правду от родителей не удалось. Мама, услышав рассказ, схватилась за сердце, а папа тут же потребовал немедленно отправиться к месту жительства Тани. «Как такое вообще возможно?» — воскликнули они хором. Обращение в полицию казалось единственно верным решением, но Михаил попросил подождать до завтра, обещав узнать кое-что через свои каналы.
— Миша, это кто такой?
— Савельев? Ах да, именно он. Не переживай, Танюш, он во всём разберётся.
— Мам, а где он сейчас?
— Ой, Мишка — значительная фигура в нашем городе. Как только ты выскочила замуж, он ушёл служить. Вернулся потом и начал с охранного агентства, а теперь уже владеет серьёзной компанией. У него всё отлично, все зависят от его решений.
Таня присвистнула:
— Ничего себе!
Мать покачала головой:
— Да, дочка, не того мужа ты выбрала.
Миша приехал ближе к обеду. Он посмотрел на Таню как-то странно, словно пытаясь что-то прочесть в её глазах, затем молча опустился на стул.
— Ну?
— Если ты спрашиваешь о здоровье твоего мужа, то он живехонек и даже веселится.
Таня растерянно села на табуретку:
— Я ничего не понимаю…
— Танюш, ты всегда была слишком доверчивой. Твой муж это знал и использовал это в своих интересах. Да, он играет в карты, но исключительно на небольшие суммы. Зато в вопросах женского внимания он куда более активен. Проигрывать тебя кому-либо он точно не собирался. Это был просто предлог, чтобы заставить тебя скрыться. А сам тем временем продал квартиру через черных риэлторов. Им совершенно безразлично, кто там жил или прописан.
— Но зачем? Ему же самому негде будет жить!
— Пока это его не беспокоит. Он отправился отдыхать на море со своей новой подругой.
Таня с трудом сдержала слёзы. За годы брака она ни разу не была на море, и дочь тоже.
— Что?! Как он мог?
— Дак дело до самолёта не дошло — мы его вовремя перехватили. Так что не волнуйся, квартира никуда не делась.
Таня почувствовала огромное облегчение:
— Мишенька, спасибо тебе!
— Спасибо — это много, а вот согласиться составить мне компанию в ресторане было бы куда приятнее.
Валентин Константинович сердито швырнул телефон на стол. Какой же сегодня странный день — всё идёт наперекосяк. Он прошёлся по кабинету, задержался у зеркала. Конечно, он уже за пятьдесят, но для своего возраста выглядит вполне прилично. А деньги, так те вообще способны исправить любые недостатки.
Жена с дочерью улетели вчера на отдых, предоставив ему полную свободу. Но вот уже третья женщина отказалась от встречи. Что за невезение? В конце концов, он набрал номер Даши. Четыре года они поддерживали связь, хотя виделись редко.
— Алло, Дашенька. Как жизнь, как дела? Как насчёт того, чтобы встретиться?
Её смех прозвучал для него как гром среди ясного неба.
— Что здесь такого смешного?
— Валь, ты действительно веришь, что ты настолько особенный, чтобы тебя ждали четыре года? Мы ведь даже не виделись столько времени. И нет, я не собираюсь слушать, что ты был верен мне все эти годы.
— Ну…
— Валь, прекрати. Я замужем и счастлива. Больше не звони.
Он отшвырнул телефон, будто тот был раскалённым углём. Что за день такой? Сердце неприятно заныло.
К вечеру Валентин решил позвонить жене. Они давно существовали как соседи, сохраняя видимость семьи ради дочери. Ангелина — его единственная настоящая радость. Она была воплощением всего самого лучшего: умная, красивая, целеустремлённая. Ради неё он терпел эту фиктивную семью годами.
— Марин, как долетели?
— Отлично. Ангелина уже нашла новых друзей и собирается кататься на водных мотоциклах.
— Это же опасно!
— Валь, ты же знаешь свою дочь. Она всегда стремится доказать всем и каждому, что может всё.
Валентин улыбнулся. Его Геля никогда не сдавалась. Если что-то не получалось, она возвращалась к этому снова и снова, пока не добивалась успеха.
Ночью его разбудил резкий звонок телефона.
— Валя, Валечка, беда!
Марина кричала так громко, что Валентин Константинович с трудом мог разобрать слова. Сердце пропустило удар и будто сжалось в тисках. Что-то случилось с Ангелиной — он это почувствовал сразу. Голос Марины дрожал, словно скрипучая дверь старого дома.
— Наша девочка… Она… На этих чёртовых мотоциклах… Теперь в реанимации! Врачи не дают никаких прогнозов! Валя, наша малышка!
— Вылетаю первым же рейсом. Всё будет хорошо, слышишь меня?
Но всё хорошо не случилось. Ангелина выжила, но три месяца провела в больнице за границей, перенеся четыре сложнейшие операции. Однако врачи были единодушны: она уже никогда не сможет ходить.
— Пап, пожалуйста, я хочу домой.
Валентин, измождённый до неузнаваемости, и Марина, которая за это время как будто состарилась на десять лет, встретились взглядами.
— Но… — начала было Марина.
— Мам, я всё слышала. То, что сказал доктор. Шансов нет. Просто отвезите меня домой.
Ангелина закрыла глаза, а по её щеке скатилась одинокая слеза. Валентин выбежал из палаты, зажав рукавом рот, чтобы не закричать от боли, терзавшей его изнутри.
Прошло целый год. Валентин сделал всё возможное: отправил запросы во все известные клиники, готов был продать всё имущество, лишь бы вернуть улыбку своей дочери, лишь бы она снова смогла стоять на ногах. Но нигде не давали гарантий. Большинство специалистов даже не скрывали, что шансов практически нет. Марина круглосуточно находилась рядом с Ангелиной, боясь оставить её одну, опасаясь, что девушка может не выдержать и совершить что-то непоправимое.
В очередной раз после работы Валентин зашёл в бар. За последние месяцы это стало для него привычным способом снять стресс. Нервная система отказывала, и ему требовалась хотя бы минута забвения.
— Валя!
Он поднял голову, узнав голос.
— Даша, что ты здесь делаешь?
— Да вот, вместе с мужем приехали осмотреть этот бар. Хотим купить его.
— Поздравляю.
— Валь, с тобой всё в порядке? Ты какой-то… опустившийся.
Даша присела перед ним. После пары глотков из стакана Валентин поведал ей всю историю.
— А ты не пробовал обратиться в новую клинику, что недавно открылась у нас в городе?
— У нас? Смеёшься, что ли?
— Нет, совсем нет. Странно, что ты о ней не слышал. Хотя она работает всего три года, но там делают невозможное. Людей, которых другие считают безнадёжными, они ставят на ноги.
— Как называется эта клиника?
Валентин задумался, припоминая недавно увиденное здание на окраине города.
Через несколько дней он сидел в просторном кабинете клиники. Перед ним была молодая женщина, внимательно изучающая медицинскую карту Ангелины.
— Где проводили операции? Мне нужно связаться с теми врачами, которые вели случай.
Валентин назвал клиники, а женщина записала данные.
— Да, случай крайне сложный и запущенный. Но шанс есть. Не могу сказать, что большой, но он есть.
— Вы не шутите?
— Нет. Конечно, вашу дочь необходимо положить к нам на обследование. Я доверяю только собственным выводам.
Женщина подняла глаза, и в ту секунду её взгляд стал ледяным.
— Вы?!
Только сейчас Валентин узнал её. Это была та самая женщина, которую он когда-то отказался подвезти вместе с ребёнком в лютый мороз. Прошло, наверное, семь или больше лет, но образ тот же: измотанная, замерзшая, просившая помощи. Тогда он даже не задумался, просто проигнорировал их. Потом жалел, но теперь понимал, что совершил настоящий грех.
— Здравствуйте…
И тут мысль ударила его как молния. Эта женщина сейчас может просто послать его. Может сказать, что не примет его дочь, ведь это частная клиника, и у неё есть право выбрать пациентов.
Не задумываясь, Валентин медленно опустился на колени перед столом.
— Простите меня… Простите, я был ужасным человеком. Я… Не оставляйте мою дочь такой же, как я когда-то оставил вас с вашим ребёнком.
Валентин всхлипывал, опустившись на колени. Таня сделала шаг вперёд и, не раздумывая, подхватила его под руку.
— Встаньте, пожалуйста. Так нельзя.
Прошло два месяца.
— Ангелин, как себя чувствуешь?
Таня пристально смотрела на девушку, а та отвечала широкой улыбкой.
— Отлично!
Марина, наблюдая за этой сценой, не выдержала и спросила у Тани:
— Что-то случилось? Есть новости?
Таня улыбнулась, словно загадав шутливую тайну.
— Пусть лучше твоя дочь сама обо всём расскажет… или покажет.
— Покажет? — переспросила Марина, настороженно глядя на дочь.
Валентин поднялся со своего места. Его руки судорожно сжимались и разжимались, напряжение было почти осязаемым. Ангелина медленно откинула одеяло и пошевелила пальцами ног.
— Мама, папа, смотрите! Они двигаются!
Марина не сдержалась и разрыдалась, обнимая дочь. Валентин стоял рядом, прижимая её к себе, и тоже плакал. Таня тихо вышла из комнаты, дав семье возможность побыть вместе. Она знала: впереди ещё долгий путь восстановления, но теперь она была абсолютно уверена — эта девушка справится.
Таня спустилась вниз и торопливо направилась к выходу. Через двадцать минут её любимый муж, Миша, должен был заехать за ней. Сегодня их сыну исполнилось два года, и они собирались провести весь день вместе — гулять, кататься на лодке, радовать детей всеми возможными радостями.